В глубине холмистого нагорья, в тиши могучих лесов раскинулось озеро Бьюрвати.

Тихий летний вечер. Легкое дуновение северного ветра поднимает на поверхности воды небольшую зыбь. Яркий диск солнца уже готовится завершить странствие по голубому небосводу, ночь вот-вот вступит в свои законные права. И пока дневной свет перейдет в вечерние сумерки, наступает нечто вроде интермедии: вокруг воцаряется удивительная тишина, будто лес и все его живые обитатели на мгновение затаили дыхание, прежде чем пробудиться к жизни. Ритм жизни животных прямо противоположен нашему, человеческому ритму.

В лесу на вершине песчаного склона устроила себе нору рыжая лисица. Высунув морду из черного отверстия под раскидистыми корнями сосны, хозяйка лениво потягивается после дневного сна, сладко зевая навстречу сумеркам. Отряхнув пышный мех, она выходит из горы и, словно живая тень леса, мягко и бесшумно скользит на изящных лапах.

Лиса направляется к устью реки, она знает, что там ей удастся утолить голод. Большой штабель жердей, наполовину погруженных в воду, она старается обойти подальше. Прошлой зимой как раз в этом месте ей пришлось сцепиться с каким-то страшным зверем, от которого шел такой же запах, как и от этих вот жердей. Лиса едва ноги унесла, и ей хорошенько потрепали мех.

На берегу речушки полоска гладкой гальки кое-где поросла травой. Здесь устроил свое гнездо кулик. Птица знает, что даже самый мирный вечер может таить в себе опасность, и бдительно следит за всем вокруг.

Перед тем как приблизиться к устью, лиса меняет шаг и бесшумно ползет дальше, стараясь не задеть ни единой веточки. То и дело она замирает, приподняв переднюю лапу, точно каменное изваяние, вбирая в себя все звуки и запахи. И лишь раздраженно подергивает ухом, когда туча танцующих комаров начинает уж слишком докучать. Пытаясь подкрасться к маленькой речной птичке, лиса передвигается по-пластунски, едва не сливаясь с землей. Все же слияние это не полное – два торчащих уха передвигаются над самой травой, выдавая тем самым охотника. И вскоре тишину нарушает пронзительный крик птицы – кулик стремительно взмывает вверх. Острые быстрые крылья ловко режут воздух; птица совсем низко кружит над лисой, предупреждающий крик ее разносится далеко окрест. А незадачливая хищница стоит вся съежившись, дрожит от жажды близкой добычи. Пролетев на неподвижно распластанных крыльях, кулик опускается на землю в стороне от возмутителя спокойствия.

И вот начинается спектакль. Птица делает вид, что ранена, медленно ползает взад и вперед, волоча одно крыло, будто оно сломано, жалобно пищит и притворяется. До чего же она жалкая! Видимо, не только в театре мы можем увидеть настоящих актеров. Лисица клюет на эту удочку, совершает акробатические прыжки, чтобы достать "больную" птицу, но в самый последний момент кулик ловко взмывает вверх. Спектакль повторяется снова и снова, и лисица слишком поздно обнаруживает, что птица заманила ее далеко от своего гнезда. Смущенная и сконфуженная, хищница плетется прочь, исчезая в сосновом лесу.

В конце водоема лесистый гребень обрывается черным и грозным уступом, настолько крутым, что на нем едва держится мох. Чуть ниже, на выступе в скале, в трещину в скальной породе крепко вцепились корни раскидистой сосны. Под самой кроной дерева ночует филин. Мерно покачиваясь и распушив оперение, он зорким глазом прочесывает лес, ища скрытые в нем тайны. Протяжное уханье филина – хуу-оохх-хуу-оох – разносится далеко вокруг, звук эхом отдается от холмов, глухой и низкий будто из недр земли.

Затем наступает лесная тишина.

Я иду по крутой тропе на поросшем ельником склоне, чувствую себя совсем маленьким под высокими, могучими темными деревьями и думаю о том, какие чувства в старые времена мог испытывать одинокий путник в таком вот лесу, полном хвостатых ведьм и леших, где у водопада мог играть на скрипке водяной, обучая музыкантов своему искусству в обмен на спасение души.

Предыдущая глава: Введение

Следующая глава: Что за зверек в воде и на поверхности озера