Освоение людьми древнекаменного века практически всех континентов земного шара – это беспрецедентное по масштабам предприятие – растянулось во времени на многие тысячелетия. Плоды его (из-за разобщенности немногочисленных тогда человеческих сообществ) не были должным образом осознаны и использованы.

Поэтому современному человеку в свое время все пришлось начинать сначала.

«Географические» деяния древних обитателей Земли были обречены кануть в безвестность даже для ближайших к ним потомков. Но результаты странствий людей палеолита по континентам не могли остаться без последствий. Ничто, пожалуй, так не обогащало знаниями и не расширяло кругозор наших древнейших предков, как знакомство с новыми землями, куда устремляла их сначала практическая потребность, а со временем и такие чисто человеческие свойства, как любопытство и жажда неизведанного. Так Земля, прародительница и колыбель человечества, становилась мудрой его наставницей.

Устремляясь в неведомые края, человек попадал в непривычное, зачастую далеко не благоприятное природное окружение, подвергался воздействию новых климатических условий, испытывавших его выносливость, терпение и волю. Каждый раз это требовало ломки его быта и сложившихся привычек. Двигаясь из благодатных тропиков на север, первобытный охотник мог впервые осознать, как многолика Земля: жаркие и душно-влажные, почти непроходимые из-за сплетений лиан джунгли вдруг оставались позади – и перед людьми вставали каменные громады гор или простирались бесконечные, засыпанные щебнем плоскогорья, где нелегко было укрыться от пронизывающих ветров; за каменным поясом начинались обширные, со скудной растительностью степи и пустыни, покрытые застывшими волнами песчаных морей; они вновь сменялись суровыми горными громадами со снежными вершинами; дальше опять тянулись бесконечные пространства степей, хвойных лесов, а затем и болотистых тундр, устланных большую часть года снегом и скованных лютыми морозами. Здесь кончалась суша и начинался бесконечный по протяженности мир соленого моря с хаотическими торосами льда.

При столь значительных миграциях охотники древнекаменного века неминуемо должны были заметить не только происходившие у них перед глазами перемены в ландшафте, климате и животном мире, но и изменения в картине звездного неба, в пути движения Солнца и Луны по небосклону, в долготе дня и ночи и т. п. Со временем сопоставления изменений, происходящих на земле и на небе, натолкнули первобытных людей на мысль о существовании связи между теми и другими. Люди стали следить за расположением небесных тел, а затем научились предсказывать по ним наступление смены сезонов и, следовательно, определять время начала важных хозяйственных работ.

Тема неба находила отражение и в сезонных культово-бытовых празднествах, отголоски которых сохранились до сих пор в народной культуре, и в точных знаниях, закрепленных в системах счисления времени по Луне, Солнцу и звездам, и в умении ориентироваться по небесным светилам в пространстве. А отсюда неизбежно следует вывод, что не только этнография, но и астрономия может открыть для археолога перспективы изучения хотя бы части из наиболее сокровенного в первобытной культуре. Астрономия – наука, основанная на точных методах исследования, – придаст должную весомость выводам в области тех проблем археологии, которые связаны с мировоззрением древнейших людей. Благодаря астрономии, как можно надеяться, прояснятся интеллектуальные достижения древности, связанные с началом накопления человеком знаний об окружающем мире, высветятся черты духовного мира древних.

В какой же части культуры древнекаменного века могло все это отразиться особенно ярко? Как нам кажется, наиболее подходящим объектом для изучения интеллектуального прогресса первобытного общества является искусство. Древнего человека, которого из царства зверей вырвал труд, действительно характеризует, насколько можно это видеть из мифов и образов древнего искусства, стремление понять свое место в системе окружающей природы, разгадать процесс, который обусловил появление самого нашего мира. В попытках понять зарождение и развитие мира нельзя не усмотреть зачатки будущих наук о природе, причудливо сплетенные с первобытными религиозными представлениями и культами. Человек древнекаменного века, веривший, что магическим ритуалом можно воздействовать на грозные стихии, конечно, ошибался. Но и в этом его заблуждении видно неистовое стремление разгадать сокровенные тайны мира, обуздать слепые силы природы и поставить их себе на службу. Все это наводит на мысль о том, что представления о первобытном человеке как об узколобом дикаре не просто искажают историческую перспективу. Такой подход влечет за собой ничем не оправданный отказ от изучения захватывающе интересного пласта культурного наследия человечества. В археологии, однако, никогда не было единодушного отказа от такого поиска, хотя пути его были для одиночек-упрямцев долги, извилисты и тернисты. Пройдем же мысленно тернистыми дорогами тех исследователей, которые, стремясь проникнуть в духовный мир наших далеких предков, испытали немало тяжелых неудач и безмерную радость открытий. Воздадим должное их упорству, прозорливости и силе духа.

Предыдущая глава: Образы зверей в сознании людей древнекаменного века

Следующая глава: Андрэ Бруйе исследуют древнюю пещеру