Образцы искусства иногда сопровождали также захоронения троглодитов, открытие которых в «допотопных» отложениях оказалось настолько неожиданным, что глубокая древность их оспаривалась с тем же яростным ожесточением, как и способность «Человека Природы» к художественному творчеству. Удивляться этому не стоит, ибо по-прежнему казалось верхом нелепости утверждать, что охотники «ископаемой эпохи» обладали развитой системой религиозных представлений, сумели разработать сложный погребальный культ. Вот почему вначале не получили должного отклика сообщения Лартэ о раскопках гробницы в Ориньяке, а затем и об открытии в 1868 г. нескольких захоронений в скальном навесе Кроманьон около Лезэйзи. Их случайно нашли местные рабочие при строительстве дороги. К счастью, они сообщили о нескольких выкопанных человеческих костях, и на место открытия поспешил Луи Лартэ, сын знаменитого археолога.
При раскопках ему удалось обнаружить еще пять захоронений, «допотопный» возраст которых не вызывал сомнений. Это подтвердили затем исследования в Кроманьон самого Эдуарда Лартэ, а также П. Жиро и Э. Ривьера. По названию места этого выдающегося открытия безымянный доселе «допотопный человек» Франции получил наконец звучное имя – кроманьонец. По облику своему это был истинный Homo sapiens, ни в чем не отличающийся по антропологическим особенностям от тех, кто теперь извлекал из земли его останки. Но это-то как раз и вызывало недоверие скептиков. Однако в 1872 г. в Ложери-Бас и в Дюрюти в слоях «ископаемой эпохи» удалось найти еще два погребения кроманьонцев, а в следующем году в Солютре – три таких же захоронения. Скептицизм, однако, не угасал. Подлинный фурор и бурю негодующих протестов вызвали вначале и сообщения Эмиля Ривьера о том, что при раскопках в 1871–1874 гг. гротов Ментоны около Монте-Карло ему удалось обнаружить полтора десятка погребений древнекаменного века. Еще первые раскопки в этих гротах в 1860 г. привели к открытию костей ископаемых животных и оббитых каменных инструментов. Однако по-настоящему они стали известны лишь после начала раскопок Ривьера, который доложил 31 июля 1871 г. на заседании Академии наук об их поразительных результатах. В так называемом «Гроте детей» Ривьер обнаружил детские захоронения. Древности были найдены также в «Скале Лоренца», в «Пещере Флористана», где раскопки еще в 1845 г. вел принц Флористан, в гроте Кавиллона (здесь была обнаружена одна скульптура) и в особенности в Барма-Гранде, где позже удалось найти захоронения кроманьонцев, шесть женских статуэток и скульптурное изображение человеческой головы.
Факты продолжали настойчиво подтверждать одновременность захоронений кроманьонцев и культурных отложений «ископаемой эпохи». В 1874 г. в IX томе «Materiaux» была опубликована статья Луи Лартэ и Шаплена Дюпарка, озаглавленная «О захоронениях древних троглодитов Пиренеев». Среди находок в гроте Дюрюти особый интерес вызвали около полусотни подвесок, изготовленных из клыков медведя и пещерного льва. Зубы эти были просверлены на концах и покрыты на поверхностях разного рода насечками и гравированными рисунками. Самым интересным образцом оказался клык с изображением тюленя на одной стороне и стрелообразными и иными знаками – на другой. Такие подвески могли нашиваться на одежду в качестве амулетов-оберегов, предохраняющих охотника от хищников, а возможно, и злых духов. Не исключено, что они являлись частями разорванных ожерелий. Луи Лартэ и Шаплен Дюпарк заметили также сходство орнаментальных мотивов украшений района Пиренеев и «узоров» на инструментах из рога и кости Перигора. Это позволило им высказать мысль о единстве художественных традиций древнейших обитателей всей Франко-Кантабрии. Так первобытное искусство стало превращаться в источник особо сложных историко-культурных реконструкций древнейшего периода жизни человечества.
Предыдущая глава:
Образцы допотопного искусства
Следующая глава:
Поиск следов деятельности пещерных людей
