Марселино де Саутуола, недолго думая, отправился в соседний административный район Камарго, расположенный всего в 6–8 километрах от Сантандера, где, по слухам, встречались пещеры. И ему «сразу же повезло»: в небольшой пещере на южном склоне высокой горы около местечка Ревилья первые же пробные раскопки привели к открытию оббитых человеком камней, которые залегали в окаменевшей (поддающейся лишь ударам лома) пещерной глине, перемешанной с расколотыми костями животных. К концу пробных раскопок в Камарго были обнаружены сотни разнообразных предметов, в том числе прозрачные, как стекло, осколки горного хрусталя, крупные морские раковины с узорчатой поверхностью, которые теперь уже не встречаются на берегу, а также осколки кирпича и черепицы. Кирпичи и черепица оказались в древнем слое явно случайно. Что же касается всех остальных находок, в частности разнообразных каменных инструментов, изготовленных, кстати, из сырья, нехарактерного для района Ревильи, и костей животных, в особенности дикой лошади, давно исчезнувшей в Европе, то глубокая древность их не вызывала у него сомнений. Саутуола считал, что пещера Камарго, не очень удобная для жилья, использовалась в далеком прошлом как мастерская, где велась обработка камня.

Стоит ли говорить, что мысли Саутуолы по столь необычному предмету воспринимались в беседах даже с просвещенными жителями Сантандера, в том числе ближайшими друзьями новоявленного археолога, не иначе, как фантастические домыслы. Теряя порой терпение в спорах, Саутуола обращал внимание своих собеседников на то, что его так называемые утопии давно уже в Европе «не предмет дискуссий, а несомненный факт: то, что первыми орудиями человека были каменные и костяные предметы, а первым жилищем его были пещеры – произведения природы... со всей очевидностью показано на основании многих открытий, сделанных во всех странах».

Может быть, скептиков Сантандера убедят новые находки? И вот тогда-то Саутуола вспомнил об Альтамире. Он направился туда в ноябре 1879 г., чтобы еще раз попытать счастья.

Раскопки пришлось развернуть у входа в пещеру, где было немного светлее. Но работа продвигалась досадно медленно. Виной тому были препятствия, едва ли преодолимые в одиночку, – совсем недавно рухнувшие с потолка тяжеловесные каменные глыбы. Расчистка этих беспорядочных каменных завалов требовала огромного труда. К тому же поверх глинистой толщи, покрывавшей дно пещеры, образовалась твердая известняковая корка, через которую приходилось буквально пробиваться кайлом и ломом. Но каждый раз, когда Саутуола преодолевал завалы из камней и твердый известковистый панцирь, он, к великому своему торжеству, открывал знакомые ему по другим стойбищам древние изделия. Это означало, что Альтамиру, как и пещеры в Ревилье и во Французских Пиренеях, посещали люди древнекаменного века. Они превратили ее в хорошо освоенное становище, которое, судя по обилию находок, было обитаемым сравнительно долгое время.

Вспоминая беседы с Пьеттом в Париже, Саутуола обратил внимание на то, что в стенах раскопа отчетливо выделялся черный горизонт, достигающий метра в толщину. Такие темно-окрашенные пещерные слои, насыщенные обломками сталактитов и сталагмитов, частицами древесного и костного угля, костями животных, крупными морскими раковинами, расколотыми человеком камнями, гальками кремнистых пород и кристаллами хрусталя, представляли собой тот уровень, по которому определялось время обитания первобытных людей в пещере.

Предыдущая глава: Пещера, которую нашел Саутуола

Следующая глава: Каменные изделия из Альтамиры