Пожалуй, и полихромная живопись, и таинственные знаки были нанесены на стены и потолок в глубокой древности. Недаром при раскопках в слое первозданной глины попадались комки красной охры, а в дальних галереях у стен Саутуола при поисках рисунков не раз замечал кусочки древесного угля, коими как раз и могли вычерчиваться черные линии и черточки. Все эти рассуждения заставили по-иному взглянуть на весь «интерьер» главного зала с размещенными на потолке рисунками животных. Саутуола обошел эту часть подземелья, присматриваясь к развалам каменных глыб. Появление многих из них на полу легко объяснить последствиями обвалов. Но почему эти круглые озерца на дне пещеры, вода в которые низвергается во время ливневых дождей из щелей в потолке, будто специально огорожены каменными блоками? Нет сомнений – эти глыбы не отвалились от свода.

Не люди ли древнекаменного века уложили их, сооружая вокруг колодцев подобие ограды?

Марселино де Саутуола взял за руку дочь и молча повел ее из пещеры. Узкий, возникший недавно, после обвала, выход из каменного зала выводил прямо на север, к морю, шумевшему всего в 3 километрах от пещеры.

Невыносимо яркий после темноты подземелья свет и пьянящий воздух осеннего вечера нахлынули на них, едва они выбрались на поверхность. Постояв несколько минут на склоне чуть поднимающегося над равниной холма, Саутуола и Мария медленно направились домой. За всю дорогу до замка Сантильяна девочка услышала от отца лишь несколько слов, которые едва ли разъяснили ей, почему он стал вдруг замкнутым и рассеянным. Размышляя вслух, он сказал: «Какому современному человеку могла бы прийти в голову мысль рисовать быков или бизонов в темной пещере?»

Но если не современному, то в таком случае – древнему? Это предположение казалось на первый взгляд абсурдным.

В самом деле, можно ли хоть на мгновение всерьез представить, что троглодиты древнекаменного века, эти дикари, были способны рисовать красками? Можно ли, без опасения быть жестоко осмеянным профессиональными археологами, вообразить, что люди столь отдаленной эпохи, став вдруг настоящими живописцами, принялись украшать потолок пещеры рисунками разных животных? К тому же зачем понадобилось первобытному человеку расписывать темную пещеру, где рисунки едва ли кто мог видеть?

И все же, вопреки здравому смыслу, дон Марселино, раздумывая в последующие дни над увиденным, а затем рассматривая изображенное в Альтамире вместе с Эдуарде Пересом дель Молино, своим собратом по увлечению археологией, никак не мог отделаться от впечатления, что красочные рисунки в пещере – дело рук троглодитов «допотопной эпохи». Что касается поразительного совершенства изображений на потолке, то разве не ту же степень изумления он уже испытывал, рассматривая гравюры и барельефы на костях, рогах и камнях, а также скульптуры, выставленные под стеклами витрин Всемирной выставки в Париже? Значит, само по себе умение дикаря каменного века изобразить животное реалистически и живо, а то и по-настоящему вдохновенно, не подлежит сомнению? Не столь просто будет отвергнуть и главный аргумент дона Марселино в пользу глубокой древности настенной живописи – в Альтамире изображены бизоны, которые теперь на территории юга Европы и вообще в зоне Средиземноморья не встречаются. По существу, Саутуола выступал лишь с одним крамольным утверждением: люди древнекаменного века познали радость приобщения к искусству, создав не только гравюры, барельефы и скульптуры, но также и настенную живопись. Им доставляла удовольствие игра красок, и потому они с восторгом изображали животных на стенах и потолке пещеры. В таком случае открытым рисункам нет цены, и следовало подумать о том, как оградить их и обезопасить от случайных посетителей пещеры. Саутуола с согласия владельца земли распорядился установить дверь у входа в нее. Позже окрестным жителям показалось, что эта дверь недостаточно надежна, и они поставили вместо нее железную, на которую установили более солидные запоры. При этом, правда, пришлось нарушить первоначальные контуры щели, через которую можно было попасть в подземелье. Вход стал теперь значительно шире и удобнее.

Предыдущая глава: Саутуола в шоке от увиденного на стенах и потолке пещеры

Следующая глава: Открытие Саутуолы навлекло на него проклятие