Книга дона Марселино де Саутуолы завершалась четким выводом, что открытое им «относится, вне всякого сомнения, к эпохе, называемой палеолитом». Он призвал «людей, более просвещенных, продолжить изучение данных, которые здесь лишь перечислены, и исследовать их со всей добросовестностью». Ему же в заключение осталось лишь высказать «удовлетворение от того, что он дал повод для людей науки обратить внимание на Сантандер, собрал большую часть интересных предметов, связанных с историей страны, и принял меры по сохранению их и защите от праздного любопытства».

Производил ли этот труд впечатление досужего сочинительства «начинающего любителя-археолога»? Нет, разумеется, ибо вот как о нем отзывались позже противники Саутуолы: «Он был вполне в курсе знаний по доистории, и во всей его брошюре нет ни одной ошибки».

Тем временем до начала конгресса газеты Испании, подогретые чувством национальной гордости, продолжали славословить Альтамиру. Возбуждение и интерес к пещерному искусству достигли в стране такого накала, что даже сам король Альфонс XII со свитой соизволил прибыть в Сантильяну, чтобы, спустившись в пещеру, осмотреть озадачивающие всех росписи. Копоть от свечи на стене Альтамиры, выписавшая имя монарха, до сих пор подтверждает самое, быть может, знаменательное событие в его жизни. Невольно возникает мысль, что этот шаг короля, быть может, тоже был призван показать, сколь высоко оценивают в Испании открытие Саутуолы.

Между тем французские археологи не теряли времени даром, и их соперники со всей определенностью почувствовали это в ходе развернувшихся вскоре событий. В последнюю декаду сентября 1880 г. в столице Португалии Лиссабоне, как и намечалось, открылся очередной Международный конгресс по антропологии и доисторической археологии. Археология становилась в Европе модной наукой – форум торжественно открыл король Португалии. Он и в последующие дни оставался усердным слушателем докладов. Но настоящими «владыками» на конгрессе были, разумеется, один из признанных отцов и творцов протоистории Старого Света – профессор Антропологической школы Парижа Габриэль де Мортилье, председательствующий на заседаниях, а также представитель министерства культуры Франции Эмиль Картальяк. Факт этот немаловажен для понимания того, что происходило на конгрессе, а затем, в течение двух последующих десятилетий, во всей предысторической науке Западной Европы. Виланова был счастлив представить открытие в Альтамире самому широкому кругу специалистов из разных стран. На заседаниях присутствовали такие выдающиеся исследователи по доистории, как Вирхов, Фишер, Шаффгаузен, Эванс, Лёббок, Даукинс, Тайлор, Каппелини, Пигорини, Дюпон, Хильдебранд, Монтелиус, Ас-пелин, Шантр, Казалис де Фондус, Рибейро и Дельгадо. Поистине блестящая плеяда знатоков древностей прибыла из Франции. В нее помимо уже упомянутых Мортилье и Картальяка входили Катрфаж, Ами, Ривьер, де Бай, Мартэн, Жиро, Дало, Гарригу и сотрудник Музея национальных древностей Сен-Жермен-ан-Лэ – Кюсто. Им предстояли в последующем славные деяния на ниве археологии и палеоантропологии Франции, а также других стран Европы и Азии. Среди них были и те, кто окажется затем в гуще битвы за судьбы пещерного искусства древнекаменного века Западной Европы.

Чтобы исключить скептицизм и всяческие подозрения, Саутуола и Виланова планировали провести для всех участников конгресса экскурсию в пещеру, где каждый мог бы легко убедиться в надуманности заключений Арле. Кроме того, Виланова привез в Лиссабон экземпляры XXXVII номера мадридского периодического издания «L'lllustracion», где был опубликован его отчет о результатах исследования Альтамиры, снабженный иллюстрациями находок. Каждый мог теперь заранее получить достаточную для размышлений информацию, а не полагаться лишь на то, что предстояло услышать при чтении доклада.

Виланова сделал его 27 сентября на девятом заседании конгресса, завершив его приглашением участников заседаний посетить Кантабрию, чтобы получить невыразимое удовольствие от осмотра пещерных фресок Альтамиры.

К удивлению Вилановы, его доклад и последующие сообщения были встречены большинством именитых участников заседаний какими-то странными, не без оттенка двусмысленности улыбками. Пожалуй, это можно было понять однозначно – как результат «обработки общественного мнения» в совершенно определенном направлении. Следует ли удивляться тому, что на последующих заседаниях Виланова, по воспоминанию Картальяка, «хранил полное молчание».

Предыдущая глава: Итоги изучения Альтамиры озвучил Виланова

Следующая глава: Сокрушительное поражение Саутуолы